Энциклопедия живописи - Французская школа

В начале XIX века во Франции произошли события, которые всколыхнули всю страну. Но он не замечал политических катаклизмов. Ему ничего не стоило перенестись из Лувра в Марокко, из ада Данте - к алжирским женщинам... Его жизнь была подчинена только живописи. Он считал, что работа способна "освежить разум и осчастливить". Его имя - Эжен Делакруа.

Фердинанд Виктор Эжен Делакруа родился 26 апреля 1798 года в Шарантон Сент-Морис - живописном селении между Марной и Венсенским лесом, недалеко от Парижа. Его мать, Виктория Обен, дочь богатого краснодеревщика - придворного мебельщика Людовика XV, в 1778 году вышла замуж за человека значительно её старше и с порядочным состоянием. Шарль Делакруа происходил из земельной буржуазии, его отец служил управляющим у богатейших землевладельцев в Артуа. И добросовестностью, и важным видом, и умением приноравливаться к обстоятельствам - всем он подходил для государственной деятельности и преуспел на этом поприще : в 1789 году был избран мэром своего городка, 2 года спустя - депутатом Конвента от департамента Марпа, а во времена Директории, в 1795-1797 гг., был министром иностранных дел.

Естественно, что госпожа Делакруа, родив одного за другим 3 детей - Шарля, Анриетту и Анри, - при таком деятельном муже исполняла лишь одну обязанность - очаровательной посредницы между ним и светом. В дом Делакруа стекались чиновники старого режима, желающие поступить на службу к новому правительству, но особой благосклонностью министра Делакруа пользовался дипломат Шарль-Морис де Талейран, обладавший блестящими знаниями и безукоризненными манерами. Полюбил ли он в Виктории Обен-Делакруа жену министра или просто красивую женщину - теперь сказать трудно : не осталось ни писем, ни дневника. Однако, так или иначе, он не прогадал : Виктория была отлично воспитана и в свои 40 лет оставалась достаточно привлекательной, чтобы он мог ухаживать за ней, не вызывая насмешек и сплетен в свете. Однако их связь не могла остаться незамеченной, и после рождения 4-го ребёнка Виктории - Эжена между близкими семье людьми прошёл шёпоток, будто Шарль Делакруа не имеет к малышу никакого отношения...

"Забудьте о Делакруа, - и длинная цепь Истории разорвётся и рухнет на землю" (Бодлер, 1848)

Как бы то ни было, но Эжен рос мальчиком нервным и восприимчивым и мало чем походил на "толстокожих" Делакруа. "Я прекрасно помню, что в детстве был самым настоящим чудовищем", - напишет он позже. В 3 года он, сын префекта (Делакруа-старший тогда только-только получил это назначение), бросился за борт корабля в Марсельском порту, в другой раз устроил пожар и едва сам не сгорел... В разгар игры или посреди урока он мог, позабыв обо всём, погрузиться в задумчивость, а то вдруг мечтательность сменялась приливали какой-то бурной активности, и тогда он оказывался куда живее и проказливее своих товарищей... Эжену было всего 7 лет, когда в 1805 году в Бордо умер отец. Похоронив мужа, госпожа Делакруа решает вернуться в Париж.

В столице маленький Эжен учится в Императорском лицее. В этом элитарном заведении он получил фундаментальное классическое образование : Гомер, Вергилий, Данте, Вольтер, Байрон, Ариосто, Дидро, Монтескье, Монтень... Кроме того, мальчик занимается фехтованием, играет на клавесине, восхищается Моцартом и Россини, а все его школьные тетрадки заполнены эскизами и рисунками. Уже в этих работах прослеживается характерный для свободный стиль, который Шарль Бодлер (1821-1867) определит позже как "стиль без смирительной рубахи".

В 1814 году Эжен теряет мать - её смерть приводит к тому, что на 16-ом году жизни Эжен переезжает к своей сестре и мужу. Через год Делакруа под влиянием родственника - известного портретиста Анри Ризенера (1762-1828), который был учеником самого Давида (1748-1825), решает посвятить себя живописи и поступает на учёбу в мастерскую Пьера Нарсиса Герена. Именно там он познакомился с Теодором Жерико (1791-1824), живопись которого он будет высоко ценить на протяжении всей жизни.

Делакруа регулярно посещает Лувр, экспозиция которого постоянно пополняется произведениями искусства, привезённых армией Наполеона из многочисленных военных походов. Таким образом, будущий художник открывает для себя творчество художников разных стран и различных школ.

В этот же период он завязывает массу полезных знакомств : например, один из его новых приятелей по фамилии Солье знакомит его с техникой акварели...

"Эта холодная точность не является искусством; удивительный фейерверк, который нравится или не нравится - вот искусство в полном смысле этого слова. А старательность и скурпулёзность некоторых является всего лишь упражнениями в искусстве надоедания" (Эжен Делакруа)

В 1822 году Делакруа впервые выставляет на Салоне свою работу. Эта была "Барка Данте", вызвавшая неоднозначную реакцию у общественности и несколько довольно сдержанных замечаний со стороны критиков.

Всё складывалось бы удачно, если бы не постоянная забота о хлебе насущном : и без того небольшие деньги, оставшиеся в наследство от родителей, уже давно растрачены, а занятия живописью пока ещё не приносят никакого дохода. Поэтому в начале 20-х годов Делакруа вынужден писать карикатуры для различных изданий - эта работа неплохо оплачивается...

Помимо живописи, у молодого Делакруа появляется и другая страсть. Это Элизабет Сальтер, англичанка, служащая горничной в одном из богатейших домов Парижа. Чтобы общаться с ней, художник спешно учит английский. Язык, впрочем, как и горничная, легко поддаётся его напору : произведения Шекспира, Байрона и Вальтера Скотта Делакруа отныне будет читать только в оригинале. Любовь быстро проходит, а в дневнике Делакруа появляется высказывание Казановы : "Я любил женщин до умопомрачения, но свою свободу ценил превыше всего". Он умет нравиться женщинам и ни перед чем не останавливается : то он заводит роман с подругой своего близкого приятеля Солье, то одну за другой соблазняет натурщиц... Молодой Делакруа очень влюбчив и непостоянен в своих привязанностях.

Памятник Эжену Делакруа в Люксембургском саду в Париже

Благодаря своим приятелям Шарлю Нодье (1780-1844) и Виктору Гюго (1802-1885) Делакруа становится завсегдатаем литературных вечеринок, где знакомится с Альфредом де Виньи (1797-1863), Шарлем Огюстеном Сент-Бёвом (1804-1869), Стендалем (1783-1842), Александром Дюма-отцом (1802-1870), Теофилем Готье (1811-1872) и Альфонсом де Ламартеном (1790-1869).

Как и многие современные ему художники, Делакруа мечтает о путешествии в Италию, но из финансовых соображений поездку приходится раз за разом откладывать. В 1825 году Делакруа выезжает к родственникам в Англию. Там он берёт уроки верховой езды, расширяет свои представления о чистокровных лошадях и, конечно, изучает их фигуры и движения, делая небольшие эскизы.

Вернувшись в Париж, Делакруа узнаёт, что на собрании в одном из художественных салонов кто-то назвал его "предводителем романтиков".

Художник не собирается становиться не только предводителем, но и представителем каких бы то ни было течений, направлений или школ. Он решает скрыться от этой суеты... в Марокко.

Когда граф Шарль де Морне выезжает с дипломатической миссией в Марокко и предлагает художнику составить ему компанию, Делакруа соглашается, не раздумывая.

И вот Марокко! Художник очарован : перед ни открылся новый мир, где тесно сплелись экзотика и старина. Он много рисует, делает эскизы, стараясь запечатлеть этот сказочный мио во всём его разнообразии. 29 февраля 1832 года он пишет одному из друзей : "Вы не поверите в то, что я рассказываю, а ведь то, что я увидел - это всего лишь мизерная доля того, что здесь есть". Султан Марокко, Мулла Аб эр-Рахман через неделю устраивает торжественный приём в честь французской делегации. Этот приём своим размахом и роскошью запомнился Делакруа на всю жизнь.

Делакруа потрясён красотой и очарованием местной природы. Свет в этом средиземноморском крае такой яркий, что в первые дни художник даже опасается за своё зрение. Тем не менее, он страстно желает увидеть всё, а более всего то, что на Востоке обычно скрывают от посторонних глаз.

В одном из писем он жалуется другу : "Ревность мавров нельзя себе даже представить. Поэтому женщин я пока не видел : они либо спрятаны за высокими стенами домов, либо встречаются только друг с другом на специальных террасах". У Делакруа будет возможность ненадолго проникнуть в мир этих женщин, только не в Марокко, а в Алжире, когда он посетит настоящий гарем, принадлежащий одному вельможе. Это событие вдохновит художника на создание полотна "Алжирские женщины".

Фантен-Латур
"В честь Делакруа" (1864)

Работа Фантен-Латура выполнена в годовщину смерти Делакруа. Справа от портрета Мастера стоит Эдуард Мане, слева от портрета - Джеймс Уистлер, внизу справа - поэт Бодлер, сидит в белой рубашке - автор работы.

Влияние Делакруа на последующие поколения художников трудно переоценить. Без него школа импрессионистов была бы совершенно другой, ведь её "впечатления" - именно то, что много раз присутствовало на полотнах художника. Особый восторг творчество художника вызывало у Сезанна, пленённого своеобразной "шероховатостью" стиля Делакруа и его "невыглаженной" манерой. Матисс и Пикассо видят в нём "бога" и даже создают свои версии "Алжирских женщин", вдохновлённые полотном великого Делакруа.

После возращения во Францию Делакруа полностью отходит от салонной жизни. Он отдаёт предпочтение одиночеству, которое является единственным средством сохранения независимости - такой необходимой для творческой работы. Он очень много работает. Официальные заказы поступают всё чаще, благодаря протекции бывшего искусствоведа и критика, а позже известного политика Адольфа Тирса (1797-1877).

В 1833-1861 годах художник работает над внутренним оформлением библиотеки во Дворце Бурбонов (в то время - помещение законодательного собрания, а позже - парламента), галереи Аполлона в Лувре, Зала Мира в парижской ратуше...

В этот же период Делакруа расписывает стены парижских соборов Сен-Дени дю Сен-Сакрамен, Сен-Сюльпис... Для выполнения этих трудоёмких заказов Делакруа нанимает ассистентов : сам их учит и сам же руководит работами.

Несмотря на огромное количество официальных заказов, художник успевает писать картины и время от времени выставлять их на Салонах. Однако чаще всего его работы натыкаются на неприятие, а то и негодование со стороны публики и критики (на Салоне 1827 года его "Смерть Сарданапала" была просто освистана).

Делакруа абсолютно равнодушно воспринимал как критические выпады, так и похвалу. У художника была цель - стать членом Академии изящных искусств. В течение 20 лет он регулярно выставлял свою кандидатуру на конкурс, и только в январе 1857 года её утвердили.

Тем не менее, когда это свершилось, художник с горечью заметил : "Конечно, я понимаю, что 20 лет назад принять меня в профессорский состав Академии было бы огромным риском для этих господ, ибо я не смог бы преподавать в соответствии с собственными представлениями о живописи".

В 1839 году Делакруа совершает кратковременное путешествие по Бельгии и Голландии, где знакомится с творчеством выдающихся художников прошлого. Особенно тщательно художник изучает работы Питера-Пауля Рубенса, чья живопись впечатляла его с юношеских лет.
Делакруа очень любит деревню, его восхищают деревенские пейзажи, поэтому он иногда выезжает в Ноан, чтобы поработать и пообщаться со своими друзьями - писательницей Жорж Санд (1804-1876) и композитором Фредериком Шопеном (1810-1849). Есть ещё одна причина, по которой художник вынужден как можно чаще бывать на свежем воздухе - в 1842 году врачи признали у него начальную стадию туберкулёза.

Делакруа никогда особенно не заботился о своём здоровье, поэтому, не обращая внимания на уговоры своего доктора, отправляется в сырую и довольно прохладную Нормандию.

Там он открывает для себя сдержанную красоту природы этого края и, особенно, побережья, где часто проводит время, просто "сидя на песке и любуясь морем, без устали наблюдая за бесконечным движением волн..."

Начиная с 1844 года, Делакруа арендует дом в Шампросе, который расположен южнее Парижа. В 1857 году, по возвращении в столицу, художник переезжает в свою последнюю мастерскую на улице Ферстенберг, где продолжает вести отшельнический образ жизни.

Единственным человеком, который будет рядом с Делакруа до самой его смерти, оказывается Дженни Гилу - его "служанка с большим сердцем", а единственным светским мероприятием, которое он посетил в этот последний период своей жизни, становится торжественное открытие в 1861 году оформленной художником часовни в соборе Сен-Сюльпис.

Могила Эжена Делакруа на кладбище Пер-Лашез

Делакруа уже давно страдает от туберкулёза, с весны 1963 года болезнь стала прогрессировать, а 13 августа художника не стало. Похороны состоялись через 3 дня на кладбище у церкви Сен-Жермен-де-Пре.