""Кто вы?" -
"Я живописец, создающий картины из использованных гвоздей""
(Швиттерс в разговоре с Рихтером)

Дадаизм зародился почти одновременно в Нью-Йорке и Цюрихе, позже получил распространение в Германии, а в Париже достиг своего апогея и угас в 1922 году. Движение "дада" вошло в историю мировой культуры как бунтарское направление, эпатажное, взрывное и необычайно разнообразное в своих проявлениях. Дадаизм вступил в открытую конфронтацию с отжившей системой эстетических и общественных ценностей.
Дадаизм возник в 1916 году, в Цюрихе, но в его создании не участвовал ни один швейцарский деятель искусства. Шла 1-ая мировая война, и нейтральная Швейцария стала для молодых писателей и художников со всей Европы убежищем от грозящей им мобилизации. Однако сама идея дадаизма, по мнению исследователей, зародилась годом раньше, в Нью-Йорке, где жили и работали два друга-француза - Франсис Пикабия (1879-1953) и Морис Дюшан (1887-1968). Их творческая деятельность того периода носит определенно дадаистическую окраску. "Механистические" полотна первого и ready-made второго свидетельствуют о типичной для дадаизма антиэстетической направленности, ставшей впоследствии основой этого противоречивого искусства. Работы Дюшана и Пикабия повлияли на творческие воззрения известного американского художника-фотографа Мана Рэя (1890-1976), что, в конечном счете, кардинально изменило ход развития американского искусства в XX веке. По окончании войны Нью-Йорк стремительно теряет свою привлекательность для молодых художников, лихорадочно ищущих способы творческого самовыражения, и они снова потянулись в Европу. Вначале Пикабия, следом за ним Дюшан и, наконец, в 1921 году, Ман Рэй - приезжают в Париж с твердым намерением "свершить революцию в искусстве". А в культурной жизни Европы, постепенно оправляющейся от войны, к тому времени как раз сложилась соответствующая "революционная" ситуация...
Среди бежавших от войны и встретившихся в Цюрихе в 1916 году молодых людей были немцы Гуго Балль (1886-1927) и Рихард Хюльзенбек, румыны Тристан Тцара (1896-1963) и Марсель Янко (1895-1984), а также эльзасец Ганс Арп (1887-1966), по отцовской линии подлежавший мобилизации во французскую, а по материнской - в немецкую армии. Эмигрировав, они лишились всякой связи с родиной и во многом потеряли смысл и цель жизни, не находя применения своим творческим способностям. Будущие дадаисты собирались в кабачке под названием "Кабаре Вольтер" - и устраивали свои литературные и музыкальные вечера.
"Дадаизм был интернациональным продуктом поневоле. Нудно было найти что-то общее между русскими, румынами, швейцарцами и немцами. Был ... тарарам с утра до вечера, свистопляска с литаврами и негритянскими барабанами. "Кабаре Вольтер" было нашей экспериментальной сценой, где мы нащупывали нашу общность. Дадаизм - это средоточие международной энергии", - писал о зарождении "дада" в Цюрихе Рихард Хюльзенбек.
Что касается названия, то исследователи до сих пор расходятся во мнениях по поводу его происхождения. Вот что писал Балль в своем "Манифесте к перовому вечеру "дада" в Цюрихе" : "Слово "дада" взято из словаря. Все очень просто. По-французски оно означает детскую игрушку - лошадку на палочке. По-немецки - адье, оставь меня в покое, до свидания! По-румынски - да, в самом деле, вы правы. И так далее. Интернациональное слово".
"Детский и абсурдный характер этого слова объединяет сознательное отторжение мира взрослых и отказ от абсолютной наивности ребенка", - так объясняет название движения американский искусствовед Уильяи Рубин.
Дадаизм бодро шествует по Европе. Берлин, Кельн, Ганновер и, в конце концов, Париж оказываются под его влиянием.
Летом 1917 года Хюльзенбек уезжают из Цюриха в Берлин, где царит хаос - паника, коррупция - идеальная среда для культа новой духовности. Хюльзенбек немедленно отрекается от гуманистической концепции цюрихского дадаизма и заявляет, что новый "дада" должен быть радикален, опасен, жесток, реален - как сама современная Германия. Создается берлинский "Клуб "дада" : Рауль Хаусманн (1886-1970), Ханна Хёх, Георг Гросс (1891-1959) и другие художники оказались очень плодовитыми, но, к сожалению, большая часть их произведений (в основном - листовки и плакаты) не сохранилась. Главным вкладом берлинских дадаистов в развитие современного искусства является фотомонтаж. 20 апреля 1920 года состоялась программная выставка кельнских дадаистов, войти на которую можно было только через ... туалет популярного пивного бара. Пользовавшиеся туалетов были привлечены шумом с другой стороны и, как бабочки на свет, устремлялись вглубь, где обнаруживали экспозицию всяческих "объектов", коллажей и фотомонтажей. Вот что пишет по этому поводу Рубин : "По кругу были расставлены разные предметы, например "Флюидоскептрик" Бааргельда : аквариум, наполненный водой цвета крови, на поверхности которой плавали женские волосы, а на дне лежал будильник - предмет дадаистический par excellence. Понятно, что большинство посетителей было шокировано, но и это было предусмотрено дадаистами : для вымещения праведного гнева был установлен деревянный предмет, созданный Эрнстом, к которому на цепочке был присоединен топорик. Выставка, моментально закрытая полицией в результате жалоб общественности, тут же открылась вновь, когда оказалось, что конфискованный в качестве вещественного доказательства уликой была гравюра Дюрера ..."

Дадаизму суждено было достичь апогея и пережить свой закат в столице европейского искусства - Париже, где с 1921 года жили Тцара, Дюшан, Пикабия и Ман Рэй. Они-то и организовали одну из самых громких манифестация дадаизма - выставку "Большой сезон "дада". После этого события движение постепенно угасает. Годом позже Тцара провозглашает "смерть "дада". Как отмечает искусствовед Марк Даши, дадаизм "исчез так же, как и возник, - неожиданно и случайно - во имя той же свободы, которая позволила ему появиться".